Анабиоз - Страница 67

К оглавлению

— Это не я сказал.

— Все равно — верно.

Он развернулся и пошел обратно. У меня были вопросы, но он, видимо, посчитал, что сказал достаточно.

— Погоди, — позвал я, догоняя.

— Надо бы вернуться. Что-то не так.

Вдалеке хрустнула ветка. Антон прибавил ходу. Я шел за ним, след в след.

Впереди, между деревьев, заплясал огонек костра. Просветленный сбавил шаг.

У костра мирно сидели ребята Антона. Марта болтала, смеялась и трескала что-то из котелка в промежутке между разговорами.

Просветленный подошел ближе к своей ватаге и встал чуть в стороне, у дерева.

Удачно он сбежал от вопросов. Я хотел знать, что случилось. Хотел спросить, что произошло. Хотел уточнить подробности, выяснить хоть что-то про устройство мира. У меня были вопросы и про другую червоточину, в Сколково, и про пустой слой. Как случилось, что здесь никого нет? У меня было много самых разных вопросов. А он поманил меня историей и сбежал.

Почему? Потому ли, что у него на самом деле не было ответов? Или потому, что он не хотел ими делиться?

Я встал рядом с деревом, возле Антона.

— А стена, — спросил шепотом, — стена она такая же, как сама червоточина, или другая? Что увидишь, если войти в нее с открытыми глазами?

Антон рассмеялся вдруг громко и открыто. Ответил тоже громко.

— Я видел очень яркий свет.

Что-то тихо прошуршало сзади, и чья-то рука прижала к горлу Просветленного широкое лезвие. Страшное, необычное, похожее на мачете.

Я дернулся от неожиданности. Тут же в спину, чуть ниже лопаток уперлось острое и твердое. Как будто чуть левее позвоночника легонько ткнули ломом.

— Хочешь увидеть еще что-то, делай, что говорят.

Голос прозвучал хрипло и удивительно знакомо. Эту хрипотцу, не наигранную и не простуженную, я бы узнал где угодно.

За спиной затрещали ветки. Широко. Справа и слева. Люди, что подошли сзади, со двора, уже не таились. Судя по всему, их было много.

Парни Антона встрепенулись. Заметили неладное, но было поздно.

Краем глаза я видел человек пять с ломами, арматурой, топорами. Они неторопливо выходили из-за деревьев. А апостолы Просветленного были хоть и не доходяги, но с пустыми руками против озверевшей стаи. Да и проворонили все на свете. Хоть бы охрану выставили. О чем думали?

В том, что сзади звери, я не сомневался.

— Никому не дергаться, — продолжал командовать невидимый мне предводитель чужаков. — Всю жратву сюда. Шмотки вытряхиваем. Всё, что есть.

У костра мелькнуло бледное лицо Марты. Девчонка медленно поднялась на ноги. Грохнулся и покатился по земле котелок.

Человек, державший Антона, качнулся вперед, и я увидел его.

Борис был страшен. Лицо заострилось, приобрело нездоровую худобу. Морщина на лбу стала глубже и резче. Рыжеватая щетина отросла до неприличного состояния и пошла клочьями. В этой рыжей поросли сквозила седина. Но страшнее всего были глаза. В них не осталось ничего человеческого. Злой, колючий, бешеный взгляд. На той грани бешенства, за которой уже безумие.

— Не дергаться, я сказал, — рявкнул Борис.

— Что ты делаешь? — пробормотал я, чувствуя острие лома чуть ниже лопаток.

— Беру то, что мне нужно, брат, — жестко отозвался он. — А ты, как погляжу, всё сказки слушаешь.

— Ты следил?

Он не посчитал нужным ответить. Чуть повернулся. Антон не успел повторить движение. Лезвие мачете вспороло кожу на шее. У костра зашевелились парни Просветленного.

— Сидеть! — рявкнул Борис и принялся раздавать распоряжения: — Лишнего не берите, только необходимое. Кто будет рыпаться, в расход. Девку мне. Этого оставьте.

Он кивнул в мою сторону, и я почувствовал, как от спины убрали острое.

— Пойдешь со мной, брат. Нечего тебе тут делать. И там тоже. Ее там нет.

«Ее там нет…» Слова врезались в сознание. Внутри похолодело.

Люди Борзого двинулись с места. Парни у костра смотрели на Антона, словно ждали чуда. Чуда не произошло.

Я поглядел на Просветленного. Он был спокоен. И легко кивнул, насколько позволяло приставленное к горлу лезвие. А дальше произошло…

Нет, не чудо. Просто мир вдруг взорвался, и все вокруг молниеносно переменилось.

С Борисом было всего шестеро. Диких, вооруженных чем попало. Их было меньше, но на их стороне была неожиданность, сила и наглость.

И все это сломалось в мгновение ока.

Разбилось, когда стало ясно, что никакой неожиданности в их появлении нет. А сила…

Двое парней у костра поднялись в рост, в руках невесть откуда возникли автоматы. Два потрепанных, но вычищенных и приведенных в порядок милицейских калаша.

«У нас есть оружие», — говорил мне Антон.

«Здесь пустые дома, — объяснял он еще тогда, на Садовом. — Пустые дома, но вещи сохранились».

Вещи сохранились, а дома пустые. Пустые магазины, пустые салоны, пустые рестораны, пустые милицейские участки и опорные пункты. А вещи сохранились…

Все это пронеслось в голове за долю секунды. Парни вскинули автоматы.

И они не пугали демонстрацией оружия, они…

Треснула очередь.

Следом вторая.

Вышедшая из дворовых джунглей свора уже на полпути к костру споткнулась, сломалась, не ожидая такого расклада.

Все смешалось.

Взвизгнула, зажав уши руками, Марта.

Заметались люди Борзого.

Кто-то швырнул топором в сторону костра, но промахнулся…

Потом…

Потом мир сузился до близлежащего пятачка. Как Антон умудрился вывернуться из захвата Бориса, я не видел. Возможно, знал какие-то хитрые приемы, возможно Борис растерялся, не ожидая столкнуться с автоматным огнем. Хотя, в последнее я не верил.